Взаимоотношения предпринимателей с кассовым аппаратом всегда были, сдержанно выражаясь, непростыми, и виной тому не сама машина, а законодательные узы, которыми скрепляется этот «брак поневоле».
Изначальная миссия кассового аппарата — пресечь воровство персонала, принимающего наличную выручку, именно эту проблему решал в своём баре американец Джеймс Ритти, запатентовавший в конце XIX века первый кассовый аппарат. В дальнейшем функция кассовых аппаратов по сохранению в памяти информации обо всех платежах была принята на вооружение налоговыми органами, и эту главу новейшей истории современные предприниматели знают чуть ли не наизусть.
Так «ловец воров» переродился в фискальный регистратор, а это возможные проверки со стороны налоговой инспекции, плюс административная ответственность, плюс бумажная работа, плюс, наконец, условно-постоянное изъятие средств на оплату этого чудо-механизма.
Когда в июле 2009 года в закон о применении контрольно-кассовой техники ввели норму, позволяющую плательщикам ЕНВД не применять при наличных расчётах кассовые аппараты, это нововведение стало по своему беспрецедентным, так как выводило из-под «всевидящего ока» малый бизнес, занятый в сфере розничной торговли и обслуживания населения.
Поначалу процесс шёл с осложнениями: много разбирательств было связано со статусом самих аппаратов и возможностью их переделки в печатные машины, ведь в качестве альтернативы применения ККТ продавцы по требованию покупателя должны выдавать документ, подтверждающий произведённую оплату. В конце концов сошлись на том, что коль скоро эти машины собственность предпринимателей, те вольны использовать их по своему усмотрению.
Однако отмене ККТ не присуща хирургическая радикальность: введённые налоговые нормы, освобождающие от обязанности по применению ККТ «вмененщиков» и предпринимателей на патентной УСН, не безусловны, а зависят от вида деятельности.
Дело в том, что основа этих взаимоотношения — Федеральный Закон «О применении контрольно-кассовой техники при осуществлении наличных денежных расчётов и (или) расчётов с использованием платёжных карт». Этому закону, как говорят, в обед десять лет, он вполне самостоятелен и регулирует отношения по приёму наличных денег за проданные товары, оказанные услуги или выполненные работы.
Когда говорят «у нас нет кассы», подразумевая отсутствие самого аппарата, — это некорректная формулировка. Касса как комплекс обязательных мер в сфере наличного обращения, регулируемый Центробанком, есть всегда. Теперь даже предприниматели, сколь абсурдным это не выглядит, должны «иметь кассу», т.е. оформлять приходные и расходные кассовые ордера, вести кассовую книгу и т.д. В то же время всё, что касается обязанности пробить чек на специальном аппарате и соблюсти церемонию его выдачи покупателю, — это исключительная вотчина вышеназванного закона о применении контрольно-кассовой техники.
Норма, отведённая для тех, кто по «налоговым соображениям» имеет право не применять ККТ, содержит исключение для организаций и предпринимателей, оказывающих услуги населению. Для них предусмотрен особый порядок, позволяющий в качестве альтернативы ККТ использовать бланки строгой отчётности и не более того.
Бланк строгой отчётности или, как его сокращённо называют, БСО и документ, предписанный «вменёнщикам» к выдаче в подтверждение произведённой оплаты, — это «две большие разницы». Документ, подтверждающий оплату при отказе от использования кассового аппарата, выдаётся по желанию покупателя, а выдача БСО — это безусловная обязанность, подкреплённая штрафными санкциями.
Собственно, эта альтернативная обязанность в сфере услуг населению была всегда, её можно было отнести в разряд «дремлющих», так как после эйфории с отменой касс в зону приоритетов проверок такие вопросы не попадали. Однако ситуация меняется, и первые «штрафные ласточки» уже прилетели.
Так что не кассой единой…
Про бланки строгой отчётности надо знать следующее: если раньше разные министерства и ведомства для своих подопечных разрабатывали специальные бланки строгой отчётности, что приводило к полнейшей неразберихе, то сейчас регулируются только два вопроса. Первый — обязательно предусмотренный набор реквизитов, включая серию и шестизначный номер, художественная форма их расположения значения не имеет. Второй — бланки должны быть изготовлены так называемым типографским способом, т.е. фирмами или предпринимателями, оказывающими полиграфические услуги, другими словами просто на принтере печатать их нельзя. Более того, реквизиты изготовителя должны присутствовать на самом бланке. Есть ещё альтернатива в виде собственной специальной автоматизированной системы для печати подобных бланков, но больно уж хлопотно её содержание.
Требование о серии и номере не должно вводит в заблуждение — никакой общей базы их учёта и обязанности регистрации бланков, например в налоговой инспекции не существует.
Учёт бланков строгой отчётности предприниматели и организации обеспечивают сами. Для этого надо разработать специальный журнал, прошить его, скрепить своей печатью и в этом собственноручном творении вести учёт, сколько бланков купили и сколько израсходовали. Собственно, именно это требование и отвечает за понятие «строгость» в названии такого бланка.
Напоследок ещё раз подчеркнём, что по обязательности выдачи бланки строгой отчётности всё равно, что чеки ККТ, и последствия невыдачи одни и те же. Таким образом, подводя итог, для розницы на ЕНВД или патенте применение ККТ является делом добровольным. Услуги населению вне зависимости от системы налогообложения — либо ККТ, либо бланки строгой отчётности.
Андрей Жильцов
Директор СБК «Профит»
|